Анатолий Павлович Казанцев

Анатолий Павлович Казанцев. Выпустил в Издательстве «Филантроп» книгу «Сквозь тернии».

Именно за этот труд ему присвоено звание лауреата премии Губер­натора Свердловской области за выдающиеся достижения в области литературы и искусства.

Специально для нашего сайта интервью с писателем взяла журналист Ольга Суздальцева.

Человек с крупным почерком

На церемонии награждения Эдуард Эргартович Россель, поздравляя лауреатов, особо подчеркнул: «Смотрите, тяжелейшая тема, а ведь ОН, Казанцев, всё равно, не смотря ни на что, ею занимается…»

Насколько нам известно, среди кандидатов на Губерна­торскую премию в области литературы за 2007 год были выдвинуты весьма достойные люди, для которых литература - профессия, дело жизни, призвание. Однако члены жюри губерна­торского конкурса в писательской номинации назвали лишь одно имя - Анатолия Павловича Казанцева, никогда в жизни не мечтавшего, что подобное может произойти. Писательству сын бывшего «врага народа» никогда не учился; более того, сам себя всегда считал даже слабоватым по части грамоты …

Что же произошло? Слишком серьёзна, казалось бы, и неподъёмна эта горькая тема исследования судеб жертв сталинских репрессий, а он смог её «сдвинуть с места». Казанцев «поднимал» тему, а тема «подняла» его. Во всяком случае, для Свердловской области подобный труд в том виде, в каком представлен он автором книг «В загоне» и «Сквозь тернии», беспре­цедентен. И этот труд был замечен и оценён по заслугам.

Это событие для Издательского Дома «Филантроп» невозможно ни преуменьшить, ни преувеличить. Книга Анатолия Павловича Казанцева «Сквозь тернии» трепетно, старательно и с любовью готовилась и печаталась к выходу именно здесь. Коллектив сочувствовал и сострадал в процессе совместной с автором работы, стремясь всеми возможными способами помочь ему, чтобы книга увидела свет в виде, достойном темы. Можно предположить, что это удалось.

После опубли­кования Указа о присуждении А. П. Казанцеву Губерна­торской премии, мы были бесконечно рады признанию его заслуг. Через пару дней после церемонии награждения нам довелось встретиться с Анатолием Павловичем, чтобы поздравить его с победой и побеседовать.

- Что Вы чувствуете в результате признания Вашего труда?

- Удовлетворение, что гласно реабилитированы честные имена ни в чём неповинных людей… И ещё раз удовлет­ворение, что эта награда прибавляет чести и городу Верхняя Пышма, в котором я живу; и главным градооб­разующим предприятиям УГМК и ОАО «Урал­электро­медь», городу Камышлову, в котором я родился. Я рад, что оправдалось доверие главного спонсора, Андрея Анатольевича Козицына.

- Как отразилось клеймо сына «врага народа» на Вашей судьбе?

- Возможно, в первую очередь, на судьбе отразилось то, что после ареста отца в 1938 году мать осталась с пятерыми детьми. А потом война. В школу пошёл уже в 10 лет, учился «с конца октября по середину апреля», когда не было сельхозработ. Надо ж ведь было выживать. Перебивался с двойки на тройку, оставался «на осень», и второгодником бывал… Поступил в 1951?ом в Камыш­ловское железно­дорожное училище. Потом служил на флоте, ходил на корабле. Среднее образование получил экстерном. В техникум поступил вскоре после женитьбы, и тоже через курс пришлось перепрыгивать - старался как мог; отсутствие системы в знаниях компенсировал кропотливостью, дотошностью и выносливостью. С 1971?го года переехал из Камышлова в Верхнюю Пышму. Институт закончил, сельско­хозяйст­венный, уже в 42 года. Предполагаю, что в железно­дорожный на специальность «авто­матика-телеме­ханика», куда я пытался поступать в первый раз, меня не приняли как раз по «стратегическим» соображениям. А вот в партию как?то в конце концов приняли, но это уже было позднее. Без членства в партии ведь ходу?то никуда не было. На пенсию же я ушёл с должности начальника отдела труда и техники безопасности ЗСМК – Завода сварных машино­строительных конструкций.

Жаловаться в целом на судьбу не буду, только вот с получением образования надолго всё затянулось. И всегда беспокоила судьба отца. Это мучительное неведение было тревожным фоном всей моей жизни. А потом пошли карди­нальные перемены в стране, открылся доступ к ранее закрытым архивам. Реально это произошло, когда я стал на общест­венных началах предсе­дателем Ассоциации жертв политических репрессий по городам Верхняя Пышма и Среднеуральск в 1997 году.

- В Лауреатском дипломе сказано: «Казанцеву А. П., писателю». Считаете ли Вы сами себя писателем?

- Не то, чтоб считаю. Назвали? Спасибо. Главное для меня было ясно и понятно изложить всё, что удалось найти, собрать, проанализировать. Главное - публичная реабилитация невинно пострадавших людей. Мне было что сказать и документально донести до людей, особенно - молодёжи то, что было с нашей страной, нашими отцами и дедами. Три книги изданы. Об остальном - не мне судить.

- И всё же, где истоки Ваших литературных трудов?

- До выхода на пенсию ничего, кроме деловых бумаг, не писал. А скрытая жажда и любовь к чтению проснулась во время службы на флоте. На корабле была хорошая библиотека, и имелось достаточно свободного времени для чтения. Читал я в основном исторические книги, но туда же отношу художественные, касающиеся исторических событий. Особенно запали в душу и повлияли «Жизнь» Мопассана, «Сага о Форсайтах» Голсуорси, «Птица без крыльев» Лациса. Люблю «Каменный пояс» Мамина?Сиби­ряка. А позже, уже в Верхней Пышме, с карандашом и блокнотом в руках читал Соловьёва - 29 томов было в Верхне­пышминской горко­мовской библиотеке в те годы…

До сих пор сохранились блокнотики с давних лет. Возможно, что всё это постепенно как-то во мне укладывалось, и словарный запас форми­ровался, и мышление развивалось.

- Кто помогал Вам в работе над книгами?

- После того, как довелось возглавить Ассоциацию жертв полити­ческих репрессий по городам Верхняя Пышма и Среднеуральск, стал много работать в госу­дарственном и областном архивах. Результаты потрясли… Начал писать об этом в местных газетах «Красное знамя» и «За медь». Количество материалов всё увели­чивалось, обращались люди с просьбой узнать судьбы их близких…

И однажды Геннадий Дмитриевич Мамонов, опытнейший журналист, работавший в конце 90?х замести­телем редактора «Красного знамени», мне сказал: «У тебя уже столько материалов накопилось. Давай хоть брошюрочку издадим?» Я, честно говоря, отнёсся скептически - мол, и нужной грамоты, и опыта писательского у меня никакого нет, да и кто платить за это будет? Ну, пошёл я с записями своими к Виктору Павловичу Злодееву, директору Среднеуральской ГРЭС, с которым был знаком; показал их. Он: «Иди в редакцию, пусть оценят». Мамонов «дал добро» и успокоил: «Дело?то актуальное. Главное - мысли есть и информация серьёзная. Ты внимания на запятые и точки не обращай, я тебе помогу - это моя работа». И помогли они мне тогда - Злодеев и Мамонов.

А печаталась первая книга в городской типографии, её директор Александр Васильевич Кущенков очень помог. Получилась первая книжка «В загоне» - «брошюрочка» … в 292 страницы. А в 2000?ом - вторая, более основа­тельная, с тем же названием. Её появлению поспо­собствовал Михаил Иванович Бочкарёв, который сам не понаслышке знал, что значит - долгое время считаться сыном «врага народа». Помогал, советовал Леонид Германович Каменецкий, также сын репрес­сирован­ного отца. Михаил Иванович организовал встречу с Андреем Анатолье­вичем Козицыным, который согласился оплатить затраты по изданию. Печатал книгу снова А. В. Кущенков, только уже будучи руково­дителем частной типографии.

Лидия Фёдоровна Зимовская, редактор газеты «За медь», поддер­живала постоянно. Однажды в своей статье о репрессиях и деятельности нашей Ассоциации она написала примерно так: «Конечно, за последнее время тема эта открыта. Но кто?то, излагая материал, касается как бы сбоку, примени­тельно только к своей судьбе, кто-то продолжает быть осторожным… А тут пришёл Казанцев «с крупным почерком», и ясно, докумен­тально, объективно стали открываться исследо­ванные пласты ранее неизвест­ной инфор­мации».

Ко мне продолжали обращаться. Материалы накапли­вались. Судьба свела меня с Изда­тельством «Филантроп», в котором и вышла книга, а профинан­сировал её Андрей Анатольевич Козицын, генеральный директор «УГМК?Холдинг». Мы нормально, плодотворно работали вместе. Очень удобно, что под одной крышей работают и директор Издательства, и редакторы, и дизайнеры. А поскольку готовили к печати мы книгу больше полугода, то и отношения сложились тёплые, добрые, неравнодушные. Серьёзные челове­ческие отношения. Я ведь уйму рукописных листов в Изда­тельство привёз! И Елене Фёдоровне очень благодарен, что она поверила в меня и всесто­ронне помогла.

Спасибо дизайнеру Алёне Михайловне Королёвой, которой пришлось немало помучиться с огромным коли­чеством таблиц в моей «Родослов­ности». Спасибо корректору Татьяне Качаловой и организатору произ­водствен­ного процесса Наталье Ивановой… Да всем. Заме­чательный коллектив, неформальный!

- Когда книга «Сквозь тернии» вышла из печати?

- Тираж был готов в феврале 2007 года. Причём, объём книги – достаточно внушителен, в ней – 680 страниц, набранных довольно убористым шрифтом.

После того, как издание вышло, оно попало в руки Министра культуры Сверд­ловской области Натальи Константиновны Ветровой. Вскоре пришло Благо­дарствен­ное письмо от неё с оценкой актуальности сделанного. Это окрылило, конечно. Тогда?то Управление культуры МО «Верхняя Пышма» и выдвинуло мой труд на Губерна­торский конкурс. Без положи­тельного решения Главы Адми­нистрации - Юрия Петровича Яковлева и начальника Управления культуры Эльвиры Иосифовны Бронниковой этого случиться не могло. С Эльвирой Иосифовной мы ездили и на церемонию вручения Губер­наторской премии.

Прошу простить, если запамятовал и кого-то из помогавших не назвал…

Всем спасибо, кто поддерживал!

- А случалось, чтобы мешали?

- Мешать прямиком - не мешали… Но кто - молчал или не помогал; кто - по комму­нистическим убеждениям оставался уверенным, что репрессии были оправданы; кто - хмыкал, не воспринимая всерьёз меня … А кто - попросту продолжал панически бояться темы!

Да я не в обиде ни на кого, поскольку делал то, что не мог не делать - и помощь шла, и поддержка.

- Как относились родные и близкие к Вашей активной общественной, поисковой и писательской деятельности?

- Супруга Маргарита Павловна всегда помогала. Её поддержка неоценима! Куда б я без неё? Это мой главный тыл! Выросли у нас с ней две дочери, внуков вот трое… Но разный страх был и у неё, тем более, когда в 2001?ом мне поставили диагноз - болезнь Паркинсона, на правой руке - особенно отражается. Она за моё здоровье больше боится. Иногда не отпускала в архивы…

Вопрос: «Зачем тебе это надо? Ну, выяснил всё, что можно, о своем отце, и точка!» - звучал часто, как от близких, так и от чужих людей. А старший брат, 1927 года рождения, живущий в Омске, прямым текстом обратился: «Толик, ты бросай это дело! Мало ли что… Коммунисты-то это никак не одобрят» (а они тогда ещё в силе были)…

Однако, остановить меня ни у кого не получилось - да ведь я же не выношу никаких диагнозов и суждений, а документально представляю факты!

Ну а теперь, после оценки трудов Губернатором области, конечно, рады все в моей семье и удовлетворены… Не продолжать - не могу! Я же ещё - член редколлегии областной «Книги памяти жертв политических репрессий», готовящейся под руководством А. А. Капустина. 6 томов уже вышло, готовится 7?ой, на буквы «р» и «с».

- Значительна по объёму вторая часть книги «Сквозь тернии» (или «книга внутри книги») под названием «Родословность». Это касается Вашего рода. Почему Вы решили именно таким образом представить результаты исследований?

- Это осознанный, продуманный ход - показать докумен­тально на примере одной родословной - что и как было в России испокон веков, и что пришлось пройти людям разных поколений. Представлены документально сотни судеб репрес­сированных, короткие рассказы-эссе о ряде из них и глубоко исследована линия одного рода. А какой же род я мог исследовать так глубоко? Я бы сказал, что это в некотором роде призыв - мы должны помнить своих предков и чувствовать связь поколений. Это одна тема, и она очень актуальна для нашей сегодня­шней страны - «Иваны, не помнящие родства», обречены на вымирание!

Существуют ли издания трудов, подобных Вашему?

- Да, конечно, есть люди, которые серьёзно и неравно­душно занимаются этой темой. Вот в Каменске – Уральском, например, руководитель музея Нина Григорьевна – настоящий подвижник. Там опубликовали информацию о тысяче судеб жертв сталинских репрессий! Может быть, каменцы не приложили столько усилий, чтобы эта информация стала известна широкому кругу людей и появилась в центре внимания общества? Не знаю. И ещё есть упрямые правдоискатели, есть и результаты их трудов.

- Тираж книги «Сквозь тернии» - 1500 экз. Можно ли ещё её приобрести?

Конечно, у меня пока книги есть. А связаться со мной можно через Издательство «Филантроп». И ещё. Первым делом после издания книг я их передавал по нескольку экземпляров в библиотеки, большие и маленькие. Есть эти книги в Библиотеке им. Белинс­кого в Екатерин­бурге, в Верхней Пышме, Среднеуральске. На родину, в Камышлов, я отвёз 10 экземпляров.

Вместо послесловия:

Да! - Прощению и примирению!

Анатолий Павлович в разговоре, как и в своих книгах-исследованиях, акцентирует серьёзный аспект темы, сопутствующий реабилитации безвинно пострадавших граждан. Он состоит в опасности пожелания возмездия в адрес потомков тех людей, кто в силу обстоятельств, по малодушию, слабости, в связи с угрозой жизни для членов семей, вынужден был оговаривать, доносить, лжесвидетельствовать.

У Казанцева, на котором долго стояло клеймо сына «врага народа», отсутствует не то что жажда мести, но даже презрение или неприязнь.

Анатолий Павлович ясно понимает, что виной всему происшедшему - бесчело­вечная партийно-госу­дарствен­ная машина, и, представляя материалы архивов, воспоминания уцелевших узников лагерей, он не выступает в роли тех, кто выносил приговоры. У него есть информация на основании тех же архивных бумаг, что практически все участники страшных «троек» «в свою очередь» в конце 30-х были уничтожены в результате так называемой «сталинской зачистки»… Они не умерли своей смертью, их постигла участь тех, кому выносили они смертные приговоры. А вот большинство доносчиков оказались не тронуты… (Изощрённая, долго­временная политика, направленная на разжигание раздоров даже через несколько поколений - вы только вдумайтесь!)

Между тем, Казанцев называет 3 типа доносчиков. Первые - так называемые «сексоты» (секретные сотрудники) – осведо­мители, находив­шиеся на службе в НКВД, фанатично убеждённые в правоте политики партии. Второй тип - люди, элементарно не выдерживавшие угроз и пыток, подписывавшие лжесвидетельства в полуживом состоянии. И только третью часть из них можно обозначить «добро­желате­лями по призванию», в народе называемых «иудами».

Хотя в архивных документах досконально названы имена всех «участников» событий, Анатолий Павлович сознательно отказался от публикации фамилий осведо­мителей, дабы не способст­вовать новой «охоте на ведьм». Ибо не для разру­шения и без того зыбкого равновесия в современном нашем обществе взялся сын репрес­сированного за исследования и написание книг о сталинских репрессиях и их жертвах, а только лишь для восста­новления честных имён неповинных отцов, дедов, прадедов и для констатации фактов.

«Похороны страха»

Интервью с Анатолием Павловичем состоялось 30 апреля. Предстояли майские праздники. И я намерена была добро­совестно отчитаться о выполнении журналистского задания ко Дню печати. Не тут-то было! Даже ко Дню Победы мне не удалось победить «сопро­тивление материала». Так что первую половину мая я пробиралась «сквозь тернии»…

И не мудрено. Нахлынуло всё, лично связанное с темой, с самого детства…

Каким же одним словом, наконец, удалось обобщить «это»?

Это - СТРАХ, таинственный и леденящий, проникший в подсознание нескольких поколений. Хотя в моём роду случались только лишь раскулачивания и «случайные» пожары, то, вроде как, семьи непосредственно и не коснулась чаша страданий от сталинских репрессий. Но так ли это?

Припомнилось мне, как сдержанно и осторожно изъяснялись иногда мои дедушка и бабушка по ряду вопросов, казалось, вовсе непо­литических… Я их просто не узнавала в такие минуты. А тут ещё всплыла ярко-образная картинка начала 60?х - сидим мы, 5?7?летняя ребятня, в песочнице и лепим крепости, замки, дворцы, корабли… Лето, солнце, кругом травка-муравка - чудесней не бывает! И тут кто-то особо одарённый начинает рисовать на песке, да не что-нибудь, а… профили вождей... Как же резко и не по-детски серьёзно встрепенулись и зашикали все остальные: «Ты что, с ума сошёл? Нельзя!» - и, озираясь – «Расстреляют или в тюрьму посадят!!!» И пошли разговоры шёпотом, и не было ответа на вопрос: «А за что? Почему?» Не помню, что именно говорилось, но неведомый, необъяснимый, ни на что не похожий страх, прокрался в детские души. По сравнению с ним детские страшилки про «зелёную руку» и «синюю шаль» казались безобидными побасёнками...

Так из чего мы сделаны, даже те поколения, кто рос в «советском после­военном раю»? Увы, приходится признать, что какими бы «готовыми к борьбе за дело…» ни пытались нас воспитать октябрятство, пионерия, комсомол и партия - состоим мы отчасти из страха. И этот страх существует на генетическом уровне, оборачиваясь порой неадек­ватным преодолением его, неосознанного…

Надо подчеркнуть, что этот страх - не родня страху богобояз­ненному и элементарному физиоло­гическому. Это духовный паралич, коснувшийся в той или иной степени большинства россиян нескольких поколений. Не умолчим, что у каждого времени свои страхи… Наша страна всегда была богата «потрясающими» событиями. Дай же Бог, чтобы пауза между глобальными потрясениями затянулась подольше!

Честно говоря, так и не могу понять и представить, как Анатолий Павлович Казанцев, этот внешне спокойный 73?х летний человек в наше бурное, неадекватное время смог сделать то, что сделал…

Я благодарю его за то, что помог обнаружить корни невидимого чудовища, спрятавшегося в душе и, пропустив всё, что можно, через себя, «протиснуться сквозь тернии страха»! Вот такой «катарсис», объединивший общественное и инди­видуальное, произо­шедший в виде шоковой психотерапии, случился со мной…

Надеюсь, что для блага и спасения души, освобождения судьбы... Надеюсь, что не единственно моей. Только осознанность страхов, поселившихся в психике людей, способна свести их пора­бощающее влияние к нулю. А для этого надо максимально подлинно знать, что на самом деле происходило тогда, когда ещё не было нас…

Ольга Суздальцева,
14 мая 2008 года.

«Сквозь тернии»… сквозь слезы

«Филантроп»… Столько талантов, собравшихся в одном месте, мне встречать еще не приходилось. И это правда. Причем здесь я имею в виду не только сотрудников, но и наших любимых, постоянных заказчиков. Об одном из них – Анатолии Павловиче Казанцеве – я хочу немного рассказать.

Анатолию Павловичу немало лет, большую часть своей жизни он посвятил восстановлению доброго имени людей, пострадавших в годы сталинских репрессий. Среди пострадавших был и его отец…

Как председатель ассоциации жертв политических репрессий ГО Верхняя Пышма и ГО Среднеуральск, как сын репрессированного и как просто неравнодушный человек, он проделал огромную работу: нашел и навестил все семьи, которых коснулась эта трагедия, побеседовал с родственниками, изучил огромное количество архивных материалов, восстановил по церковным книгам родословные сотен людей. Надо ли говорить, что все это он делал и делает на общественных началах. Совершенно бескорыстно!

Раньше своими открытиями Анатолий Павлович делился с читателями газет и журналов. Теперь на очереди – книга. Название говорит само за себя – «Сквозь тернии». И читается она… сквозь слезы.

Но удивительно даже не это. Все эти невероятные стопки материалов он написал от руки! Сотни схем родословных! Я, если честно, даже представить боюсь, какой это титанический труд!

Когда я в очередной раз не застала Анатолия Павловича дома, Маргарита Павловна, его супруга и помощница, пожаловалась мне по телефону: «Вот узнал вчера что-то новое об отце, опять всю ночь не спал. Столько лет прошло, а успокоиться не может». И друзья советуют забыть. Мол, это легче! Зачем неоднократно переживать боль и горе?! А он не может так, душа болит.

Мне кажется, нам сегодня очень недостает таких людей – помнящих и хранящих память.

Татьяна Качалова, журнал «Филантроп» (№1, 2006 г.)

см. книги, 2006 год, Анатолий Казанцев «Сквозь тернии»